Наталья Инина: Творческий подход к семейным кризисам — «Отцы и дети»

«Как человек, занимающийся практической психологией, я должна сказать: в кино даже близко не покажут то, что мы видим в жизни», — говорит психолог c более чем 20-летним стажем Наталья Инина. Но, имея знания и готовность личностно расти, можно не доводить жизненные ситуации до драматической развязки.

Клуба отцов Московского семейного лектория культурно-просветительского пространства «Фавор» она рассказала о кризисах и вызовах, с которыми встречается среднестатистическая семья, и способах их преодоления.

Встречу провел руководитель журнала для настоящих пап «Батя» священник Дмитрий Березин. Публикуем видеозапись встречи и текстовую версию беседы.

Проект реализуется в рамках конкурса грантов «Москва – добрый город» Департамента труда и социальной защиты населения города Москвы.

«Оказывается, мы разные!» Первый семейных кризис

Неслучайно сложилась такая прекрасная рекомендация в прошлых поколениях: выбираешь жену — посмотри на ее мать, выбираешь мужа — посмотри на его отца. А желательно, на отношения родителей своего избранника. Не обязательно, но с большей вероятностью, молодые супруги возьмут стратегию поведения, которую они наблюдали в своей семье, и они будут копировать — она маму, он папу.

Сразу хочу сказать, что это не приговор ни в коем случае. Любые сценарии и любые роли можно преодолеть, но тем не менее, если с этим не работать, мы как довольно инертные в психологическом плане люди будем просто на автомате воспроизводить некий стиль.

Итак, обо что бьется прекрасная любящая пара?

В первом кризисе семьи уходит идеализация партнера, восприятие его сквозь розовые очки. Но кроме всего прочего — и я хочу заострить на этом внимание — и молодая жена, и молодой муж бессознательно несут модели своей родительской семьи в свою новую семью, не подвергая их никаким сомнениям. Если эти модели совпадают, проблем не будет. Если они конфликтуют, проблемы неизбежны, обязательны. Это вызов. Это порождает ощущение, «он меня не понимает», «она меня не понимает». «Оказывается, мы разные люди!»

Это такой первый нормативный кризис. В той или иной степени он проявляется с неизбежностью.

А теперь давайте вспомним, что бывает, когда уходит идеализация, когда возникает ощущение первого неприятного непонимания, разочарования? Что происходит в отношениях? Какие возникают чувства, какие мысли?

Ощущение ошибки возникает. Охлаждение. «Обманули, втюхали не то». Это очень типично — надо найти виноватого. Ощущение, что что-то сама сделала не так, и жаль себя — это две типичные женские реакции.

Одна — ощущение, что ты плохая, — классика для зависимых женщин, которые будут страдать, героически терпеть и ждать, что все изменится, и при этом занимать такую инертную, совершенно нетворческую, страдательную позицию. Это не то смирение, которое является обязательным условием развития. Это неспособность к взрослой жизни, пассивная позиция ожидания неизвестно чего. Очень часто такие женщины приходят в себя годам к 45, когда уже дети выросли и ничего не поменялось, и оказываются в тяжелейшем кризисе.

И вторая тема — как себя жаль! Ты себя жалеешь, до пяти утра плачешь, как все ужасно, все кончено, пора разводиться. Утром он обнимет, скажет: «ну ладно, ладно, бывает всякое»,— и такая девушка очень рада отмахнуть, убрать этот морок от себя — до следующего раза, и до следующего, и до следующего…

В результате возникает накопление аффекта. Когда одно и то же происходит раз за разом, и молодая пара не пытается понять, что происходит, а только накапливает раздражение, накапливает обиду, негативную эмоцию, то рано или поздно ситуация взрывается. Дай Бог, если в этот момент пара идет к психологу. Тогда достаточно просто спросить, как было в родительской семье у одного, у другого, и предложить построить нечто среднее.

Я рисую обычно такую картинку: два больших кружка, в одном из которых формируется муж, в другом — жена, потом они отпочковываются отдельными кружочками и идут навстречу друг другу и формируют семью, в которую мы не просто копируем имеющийся опыт, а строим нечто новое. Здесь зона компромисса, договоренностей, общих ценностей. Поэтому так важно иметь эти общие ценности — духовные, нравственные. Если их нет, строить очень трудно.

Простая формула диалога

Когда ты решаешь на этом уровне проблему, то супруги очень быстро свою энергию любви восстанавливают, отношения оживают, и много радости опять наполняет эту молодую семью. Они начинают творчески, по-партнерски договариваться — как два друга, а не в логике «один умный, другой дурак».

В такой логике нельзя договориться. Условно это можно назвать психологией отношений родителя и ребенка, в которой часто мужчина занимает позицию родителя, а девушка — ребенка. Он ей что-то там говорит, как девочке маленькой, и ожидает, что она будет обязательно слушать и отдавать честь. Но она не ребенок, ей не пять лет, и она начинает противостоять этому всему. Если из этой неравной позиции идет попытка выстроить отношения, то ничего хорошего не получается. Равно как и обратная схема, если, например, девочка росла в семье, где ей рано надо было становиться взрослой, где она в 12-14 лет уже несла большую ответственность, была старшей сестрой или была ребенком инфантильных родителей, то в ней развивается материнская позицию и она начинает «усыновлять» своего мужа, перевоспитывая, доращивая его до того, что она считаем правильным. Молодой человек, как правило, хочет равенства и взаимного уважения, и в нем тоже начинает накапливаться негатив.

А выяснение отношений может быть только на уровне партнерства: взрослый — взрослый.

Наталья Инина

«Требую уважения!» Несколько слов о семейной иерархии

Когда мы говорим о православном браке, часто используется образ: мужчина голова, а женщина шея. Значит ли это, что партнерство невозможно? Значит ли это — что он сказал, то она сделала? Про что это?

Когда мы говорим о духовных уровнях жизни, мы не отменяем душевно-психологические пласты. Могу вам сказать, много консультируя православных людей, которые состоят в браке: проблемы у всех те же, они не меняются. Потому что вы не можете отменить психологию желанием выстроить рамку, которая кажется правильной. Рамка всегда связана с содержанием. Две задачи христианина — очеловечиться и обожиться. Если мы пытаемся обожиться без очеловечивания, получается очень сложная ситуация. Именно об это мы спотыкаемся сейчас. Именно поэтому идет такая важнейшая смычка между христански-ориентированной психологией и Церковью.

Мы говорим, что правильно, чтобы была иерархия (и тут есть внутренние духовные законы). Но давайте посмотрим на реальность, которая разворачивается перед нашими глазами. Например, я сама знаю таких даже священников, уж не говорю о просто воцерковленных мужчинах, которые обладают мягким характером. Они очень неконфликтные, очень примиряющие, очень не любят напряженных отношений и как воспитатели они занимают очень мягкую позицию. А в семье растут мальчики, и какую роль берет на себя женщина? Как ей быть? Знаю семьи, где женщина достраивает воспитательный процесс до гармоничной какой-то картины, принимая на себя функцию не мужскую, но более твердую, контролирующую, дисциплинирующую. И тогда папа берет на себя какие-то экзистенциальные, смысловые вопросы. То есть он растит из детей личности, а мама в состоянии удерживать социальный аспект.

Когда мы говорим о духовном, есть некое должное, куда мы в идеале должны быть устремлены. Но есть некое наличное. И если мы это наличное отметаем, то говорим: «этого нет, дайте нам какую-то рамку и правила игры, пускай будет так!» Мы имеем дело не с роботами, не с машиной, которую можно подкрутить, и она выдаст желаемое. Но в семье — если идет глубокая любовь, взаимопонимание, идет внутренняя работа по осознанию проблем — все компенсируется.

Разговор об иерархии в семье не отменяет уважения и партнерства. Потому что нам придется воспитывать детей, решать проблемы, договариваться. И чувствовать уважение. Уважение нельзя затребовать, его можно дарить. Мы не можем стукнуть по столу и потребовать уважения к себе. Мы можем жить и действовать так, чтобы это вызывало уважение. Это касается как мужчины, так и женщины.

Родился ребенок — стало не до папы

Первый этап: семья без детей, которая так или иначе притерлась друг к другу, не развелась, хватило ей разума, сил, разговоров с духовником, похода к психологу и чтения хороших книжек, чтобы построить довольно симпатичные, приемлемые друг для друга отношения. В общем, супруги довольны своей ячейкой общества и тем миром, который они выстроили для двоих. И вот бабах — она беременна.

Это замечательное событие! Он как-то так ее трепетно оберегает, она погружена в свои внутренние процессы, и это совершенно идеальное время, как правило. Не надо не спать по ночам, никто не вопит, не надо менять подгузники, ничего еще не происходит. И вот они приближаются, ждут с волнением момента, когда малыш появится в мир. И он появляется. И все…

Сна нет, надо как-то кормить, приспосабливаться. Понятно, тут могут быть разнообразные нюансы поведения, но что происходит совершенно точно, это формируется диада «мать-дитя». Ребенок при матери, он спит с на ней, ест ее, утешается ею. Это нормальный симбиотический союз. А какая роль отведена отцу?

Не до него вообще ни разу.

Когда я была молодой мамой, моему сыну было месяца два-три, пришла педиатр, а папа взял сына на руки, и я инстинктивно рванула к нему, потому что «не так держит». Педиатр меня схватила своей жесткой врачебной рукой и утащила на кухню. Она сказала: «Не вздумайте этого больше делать!» — «Ну как же, он же неправильно его взял…» — «Это не ваше дело! Он отец. Как взял так и взял. Не прибьет, не уронит. Не можете выдерживать, не смотрите в эту сторону». Она была такая яркая, красивая женщина, у моего сына была ферментопатия, и он орал непрерывно, но когда ее увидел — замер и, пока она его крутила и вертела, молчал и на нее смотрел. Вот такая была женщина, и я очень хорошо запомнила ее совет.

Как-то я работала с молодой мамой, у которой были фактически панически атаки с сильной психосоматической компанентой, и ей необходимо было социализироваться, выходить из дома, потихонечку общаться. Но она говорила, что ей не с кем оставить маленькую дочь. На вопрос про папу она говорила: «У них нет отношений». Так откуда же они могут быть, если отец и дочь не бывали вдвоем? В итоге мы с ней договорились оставить их вдвоем часа на три, и потом она рассказывала, что когда уходила, у нее тряслись руки, перехватывало дыхание, она перешагивала чувство, что она вернется, ничего хорошего ее не ждет, а дочка совершенно растеряно смотрела на папу, который сидел как посторонний человек (он никогда не оставался с ребенком больше, чем на 15 минут). Но когда она пришла через три часа, увидела, как папа с девочкой валяются на полу, и они в полном кайфе там что-то делают, что-то там он ей воркует, она смеется… И как мама вошла, они не заметили! Для моей клиентки это было открытием.

Диада «мать-дитя» работает буквально на уровне психофизиологии, это очень глубокий инстинкт. И мужчины часто в этот момент чувствуют себя отодвинутыми, абсолютно ненужными.

И что они делают?

Идут к друзьям, на работу, куда угодно. И обязательно злятся. Им надо себя куда-то вовлечь. А когда они себя вовлекают, обидевшись, испытывая почти детское чувство покинутости, уходят в сторону на волне отстраненности и отодвинутости, она переживает эмоциональную депривацию: он на нее не реагирует, она одна!

Но она одна ведь не на ровном месте. Где-то они этот поворот прошли, не заметили, не увидели. И между ними возникает дистанция.

Надо сказать, что появление ребенка, это всегда провокация дистанции. Тут много-много аспектов. Ревность, тандемы, кто на чьей стороне (мамы говорят отцам: «объясни своей дочери!», «со своими сыном разбирайся сама», — говорят матерям отцы). Поэтому важно знать подвохи, капканы и с ними разбираться, работать.

Я знаю, что семьи удерживают отношения вокруг малыша, когда молодая мама привлекает мужа, и молодой папа держит ребенка на руках, кормит, поит, включается. Тогда ребенок общий, а не тот, кто нас разделяет.

В любой непонятной ситуации — разберись в себе

А вот как только мы улавливаем тенденцию «скажи своему сыну/своей дочери», нужно тут же поймать себя за язык и не говорить подобного по возможности никогда. А себе задать вопрос: что так меня ранило? почему я так хочу уколоть своего спутника жизни? что я чувствую?

Способность уловить то, что мы чувствуем, быть с собой в ладу — это вообще способ выхода из любых тяжелых ситуаций.

А мы очень часто видим одну и ту же картину. Я испытываю боль, одиночество, обиду и пытаюсь уколоть другого, нисколько не рефлексируя. Мы говорим «мне некомфортно», даже не очень понимая, что это такое, и это «некомфортно» сбрасываем на другого. Мы не держим этого напряжения в себе. Мы, грубо говоря, не ответственны за то, что с нами происходит. Мы, как в анекдоте, стряхиваем крокодильчиков на своего близкого человека и обижаемся, что он как-то погано реагирует.

То есть, нам плохо, мы мерзким голосом с отвратительным выражением лица говорим: «Давненько ты не уделял мне внимания…» А он отвечаем примерно с такой же отвратительностью какую-нибудь очередную гадость. И мы говорим: «Ах так, ну все!»

Я вижу ваш смех, я думаю, что все это очень типично и очень узнаваемо.

Родители должны знать

Я раньше это часто наблюдала, сейчас все меньше и меньше: возникает странная иллюзия, что если поженились и родили ребенка, то знаем, как это все работает. Но вообще-то мы ничего не знаем. А надо знать, что у женщины может быть гормональный взрыв или спад, что мужчина может быть отвергнутым, когда формируется диада «мать-дитя» и так далее.

Есть прекрасный прием — сказать себе: это пройдет и это надо потерпеть. Эти сложности конечны.

Я наблюдаю семьи, где молодые родители психологически грамотные, и не только мама книжки читает, но и отец грамотный в этом плане. Я вижу, как ведет себя отец, который знает, что ребенок может орать, понимает, что он делает это не назло ему и что есть причина. Папа говорит ребенку, который плачет: «Да, я понимаю, хочется кушать, сейчас придет мама, давай я пока дам тебе попить». Он начинает говорить с этим малюсеньким ребенком из позиций понимания. И это позволяет ему выйти на уровень личности, а не только психики, которая раздражается от громкого крика. То есть, он личностно участвует в процессе вхождения ребенка через крик в этот мир. И я вижу детей таких родителей. Это дети очень спокойные. Это не значит, что они не плачут, но они подают сигналы, что-то пытаются сообщить, а родители пытаются разгадать это послание. Это идеальная ситуация развития.

При этом, уверяю вас, родители делают над собой такой рывок, так преодолевают свое эго и свой психологический уровень, что в результате родительства приращивают себя личностно очень сильно.

Испытание для бабушек и испытание бабушкой

Есть тема, которой я не могу не коснуться. Бабушки и дедушки — прекрасный ресурс молодой семьи, но бывает по-разному…

Бывает, приходит бабушка, отодвигает мамочку, особенно если эта мамочка ее невестка, и говорит: это не так надо, это ребенку неполезно, все неправильно делаешь.

Надо сказать, что я, когда видела, как растет моя внучка — она все время ползала голой на полу по пеленке, — я говорила: «Ей не холодно?» Молодая моя семья говорила: «Мамочка, нормально». Я говорила: «Можно я потрогаю ее носик?» «Потрогай». Я трогала носик, он был теплый. И я уже себе говорила: «Наташ, ты просто не привыкла к этой модели воспитания, успокойся и уйди, уйди!»

Шутки шутками, но я понимала, что есть некие новые хорошие вещи, наука идет вперед, много чего знают молодые мамы. Я вижу, как моя невестка с моей внучкой дивно обращается. Я просто наслаждаюсь. Я думаю: вот если бы я знала все это, я была бы лучшей мамой, чем была тогда. Наслаждаюсь, а могла бы злиться и завидовать. Даже на такую ситуацию можно реагировать совершенно по-разному.

Наталья Инина

Это вызов бабушкам и дедушкам, тоже испытание. Потому что хочется отодвинуть и сказать: делайте, как мы. Но, конечно, надо удерживаться. Потому что иначе мы подавим эту молодую пару, попытаемся ее заставить играть по нашим правилам и по нашим привычкам. Или мы выйдем в дружеские отношения, когда поймем, что эта пара живет, как умеет, мы можем обсуждать, что-то доносить, давать советы, причем вовремя, когда спросят, мудро подкладывать хорошие идеи, чтобы они не вызывали раздражения, но, конечно, не доминировать.

Я регулярно имею дело с ситуацией, когда бабушка приходит и делает все по-другому. И я обычно советую клиентам: пускай она приходит в праздник, когда какая-то радость, а сами ищите няню, потому что с ней вы договоритесь, а с бабушкой — нет. Бабушку почти невозможно предупредить, с бабушкой можно только выстроить тонкие отношения.

Есть такая изумительная восточная традиция: молодая жена должна строить очень теплые отношения со своей свекровью — и это правильно, потому что они делят одного мужчину, — и при этом защищать своего мужа от нападок своей мамы. Вот такая интересная конфигурация.

Понимаете, мы строим отношения и друг с другом, и с нашими старшими поколениями в логике ожиданий. Мы чего-то ждем — либо многого, либо малого, либо не приходите, либо приходите и не уходите. Мы все время чего-то ожидаем, не понимая, что перед нами другой человек, другая традиция, другая культура, другой набор травм, другая история жизни А надо стараться видеть тех, кто есть, перед нами — какая свекровь, какая теща, какой свекор, тесть есть, вот с такими и взаимодействовать. Хотите, чтобы их было больше, приглашайте чаще, хотите, чтобы их было меньше, нанимайте няню и придумывайте какой-то мягкий деликатный повод.

У меня не было проблем со свекровью, она была человеком очень мудрым, всегда держала пластичную дистанцию. Но вот с моей стороны была прямо такая «трепетунья»-бабушка. Когда я поняла, что надо чуть-чуть, как говорили в деревнях, «спокойнее-спокойнее», я нашла няню, а ей сказала, как переживаю за ее здоровье и как не хочу, чтобы она недосыпала: «Давай сделаем так, чтобы для тебя в радость было общение с внуком».

То есть, нужно найти такую человечную интонацию, такой способ, который никого не обидит, но при этом решать проблемы своей семьи. Потому что, как ни крути, есть понятие расширенной семьи, где все вместе, но есть понятие семей внутри этой расширенной семьи. И вот у этих семей существуют границы. А у бабушек с дедушками, когда они отдали своих драгоценных детей в чужие руки, все время желание эти границы нарушить, смести, и порой они эти границы даже не чувствуют и не осознают.

Вот такая деликатная тема, в которой надо мудро и мягко разруливать, не допуская до конфликтов. Конфликты с бабушками-дедушками, это жесткая ситуация, потому что всегда это какая-то семья, противостоящая по отношению к жене — родители мужа или к мужу — родители жены. Сын или дочь конфликтующей стороны между двух огней — и это жуткая ситуация. Когда жена и мать конфликтуют, между этими двумя огнями бедный мужчина, это невыносимо.

Я никогда не забуду такую формулу, которую мне дала одна подруга. Она сказала, что когда вышла замуж, мама мужа села с ней и сказала: «Давай договоримся сразу: ты любишь этого человека — он твой муж, я люблю этого человека — он мой сын, и, если мы не будем дружить, он будет несчастлив. Так давай будем дружить, договариваться, строить хорошие отношения». Это был такой ключевой мудрый совет и призыв взрослой женщины, и потом она сама так строила отношения со своими взрослыми детьми и их супругами.

Семья «ради детей»

Начало семейной жизни и такое чудесное событие, как появление ребенка, и второго ребенка, и третьего — это все равно какой-то период счастья так или иначе, но по нему все равно бьют какие-то вещи, о которых мы с вами говорили. И вот если они не решаются и накапливаются, то как обычно ведут себя среднестатистические мужчины и женщины в браке?

Дистанцируются. Функционально взаимодействуют. Эмоционально отдаляются. Просто решают проблемы.

И когда дети вырастают — уже вот-вот надо выпускать — возникает такая жуткая ситуация, когда муж с женой понимают, что их ничего не связывает. У них нет ни общих интересов, ни общих ценностей, ни общих друзей порой. Рамка есть, а содержания нет. Вот такая ситуация как раз приводит к разводу.

Часто это воспринимается так: ну, у меня есть еще шанс, я еще попробую успеть. Это как правило примерно 40 лет, еще есть возможность попробовать прожить новую жизнь в новом браке. Схожая ситуация возникает где-то годам к 50, когда дети ушли — это называется синдром опустевшего гнезда.

Дети рождаются и уходят, а мужчина и женщина должны жить долго и счастливо и должны быть интересны друг другу. У них должны быть совместности любого толка, друзья, дела, какие-то ценности духовного порядка — то, что эту пару объединяет. Очень часто интересы меняются, люди взрослеют, и важно, чтобы они шли вместе. Как сказал один мудрый человек, если один идет вперед, а другой стоит на месте, расстояние между ними стремительно увеличивается. И будет разрыв, к сожалению…

Разрыв же может быть не де-юре, а де-факто. Люди говорят: «Мы же венчаны, как же, надо теперь доживать…» Надо «жить ради детей», которые уже ушли и совершенно не требуют, или даже часто говорят: «Зачем они это делали ради нас? Лучше бы расстались». Это страшно, но я, к сожалению, эту фразу нередко слышу.

Отношения между мужчиной и женщиной — это творчество, труд и колоссальное испытание для нашего эго. Неслучайно говорят, человек спасается либо в монастыре, либо в браке. И там, и там его эго должно быть преодолено. Если мы последовательно и поступательно решаем проблемы, которые между нами возникают, и рассматриваем эти проблемы не как ужас и кошмар, а как очень хорошую возможность улучшить наши отношения, поднять их на другую высоту, то тогда нам свет светит.

Мы научаемся это делать, и если делаем в 30, то будем делать и в 40, и в 50. И я всегда с пронзительной радостью смотрю на пожилую пару, которая идет и держится за руки. Это намного трогательнее, чем молодая пара, держащаяся за руки. Они эти руки удержали друг в друге. Они эту жизнь с ее порой очень трудными испытаниями прошли. И вот такой союз — действительно чудо и дар Божий.

И надо помнить, что идея сохранения семьи «ради детей» очень опасная, потому что муж и жена — это одно целое по всем духовным законам, а дети рождаются в их любви. Если дети рождаются в семье, где отец и мать пусть даже как-то там ссорятся, выясняют там какие-то отношения, но дети все время чувствуют, что есть любовь, они будут и в своей собственной семье строить ровно такую же жизнь и удерживать эту любовь, ее отдавать и получать. Они будут чувствовать как правильно и как неправильно.

Как сохранить семью, не мучая друг друга

Дети выросли и огромная дистанция между супругами становится очевидной. Можно ли как-то сохранить семью, не мучаясь при этом?

Такое бывает. Очень часто женщина в этой ситуации испытывает чувство нереализованности, какой-то такой внутренней несостоятельности, и она глубинно, как правило, ждет (не обязательно, но часто), что он вернется, развернется, почувствует, что этот холод, эта пустота — это плохо. Мужчина реагирует на такого рода ситуации как правило капсуляцией, уходит в свою коробочку с работой, хобби и прочим. А когда женщина начинает свой личностный путь, когда она вовлекается в какое-то дело, в какое-то служение, вплоть до того, что она начинает петь или рисовать, выбрав что-то такое, где она счастлива, то она добирает и компенсирует эту пустоту. И меняется привычная конфигурация.

Кого он обычно видит? Он видит ее все время недовольной, напряженной, ожидающей. Он от этого убегает. И вдруг он видит, что ей начхать, извините за мой французский. «Работаешь? Отлично! Я пошла петь / общаться / в храме где-то помогать / делать еще что-то». У нее глаза горят. И часто он говорит: «А что это ей так хорошо-то без меня?! Что это она так изменилась? У нее что, роман что ли?»

У нее роман с самой собой. Она меняется, она по-другому живет, чувствует, выглядит. Ей интересно жить. И нередко — я сама знаю эти пары — он говорит: «что-то мне тоже уже интересно…» Сначала он одергивает, пытается вернуть, ревнует, пытается возвратить ее в бывший до этого болотный статус-кво. А она уже улетела, сияет, радуется, творит. Ее начинают любить люди, замечают, вокруг нее кипит жизнь. В какой-то момент он тоже хочет быть с ней, потому что она поменялась.

Это не работает в обратную сторону, это работает только так. Когда женщина из этого своего унылого состояния, какой-то усталости, апатичности думает, что, если она разведется, то, конечно, придет другой, который решит ее проблемы, зажжет ее, у нее глаза загорятся, так бывает очень редко, как правило все наоборот… Она сама должна почувствовать некий свой возраст и свою задачу.

Интересное наблюдение: в Индии акме, точка высшего взлета, у жежнщин — 50 лет. Когда она отдала все долги, воспитала детей, была с мужем (это не значит, что теперь она должна от него уйти) — и вот наконец она может заняться собой любимой, в хорошем смысле этого слова.

Но да, бывает часто, что люди расходятся. Что тут поделаешь? Я всегда говорю, когда приходит пара, следующее: когда вы почувствуете, что сделали все, что можно, и у вас ничего не получилось, вы расстанетесь с уважением друг к другу. Если не сделать все, что можно, то разрывается какая-то ткань, что-то рушится, поэтому нужно пробовать с этим разобраться.

А как разобраться? Здесь не работает никакое «как надо». Это творчество. Нужно пробовать идти от себя, от вашей пары.

Я даю такое симпатичное упражнение, когда приходит пара и они не могут смотреть друг на друга, сидят боком. Прошу написать десять пунктов претензий друг к другу, но при этом и десять претензий к самому себе. А потом прошу написать хотя бы пять «спасибо» себе и другому (а лучше тоже десять). Это удивительно, что там проявляется, когда люди начинают это формулировать и рефлексировать. Когда они пишут претензии к себе, обнаруживается, что претензии к другому немножко тают. А когда начинают писать благодарности, у них получаются очень близкие по смыслу тексты. И уходят они уже повернувшись друг к другу, у них есть, что обсуждать, они выходят на первый уровень, когда просто начинают понимать друг друга. А потом можно уже двигаться дальше и находить точки пересечения.

Должны быть какие-то очень простые вещи, которые делаются вместе. Можно готовить еду вместе. Или, я знаю семью, которая спаслась тем, что они купили дачу и стали заниматься садом вместе. Так сохраняется диалог.

Но это невозможно преодолеть со стороны одной активной фигуры, потому что за пассивным поведение второго человека, не желающего на инициативы супруга реагировать, огромное количество психологических проблем. И пока они не будут хотя бы в какой-то степени решены, этот «герой в семье», этот созависимый решатель, берущий на себя ответственность за двоих, так и будет тянуть лямку. И очень важно где-то отступить, перестать предлагать, сделать паузу. А без профессиональной помощи тут очень сложно вырулить.

Наталья Инина

Зачем нужна эта «несчастная психология»?

Как было бы хорошо без психологии обойтись, молиться и служить Богу… А мы спотыкаемся, и спотыкаемся, и спотыкаемся об эту нашу собственную психику бесконечно.

Но и психология не панацея. Я сейчас консультирую одну симпатичную семью, и мужчина сказал мне о своей жене, такой прокачанной психологически женщине: «Знаете, я просто лезу на гладкие стены, когда она говорит мне: ”да, я вижу, ты волнуешься”». Можно просто обвешаться, вооружиться до зубов психологическими инструментами, все правильно говорить, но, как сказала одна моя клиента, «орать на мужа я-сообщениями», которыми учит нас говорить психология.

Неслучайно мы говорим о разнице психики и души. Все таки психика — инструмент души. И он не должен, как телега, быть впереди лошади. Он то, чем душа владеет или не владеет. Когда мы выбираем, наорать я-сообщениями или сказать какую-то мягкую фразу, все-таки камертоном является наша душа. Мы чувствуем, что сейчас говорить ничего не надо, несмотря на то, что внутренний ребенок попискивает: «мне плохо, меня должны понять, взять меня на ручки…»

Когда вы пытаетесь завести машину, а она все не заводится, надо везти ее в сервис. Когда мы все время спотыкаемся о какую-то тему, мы где-то не можем договориться, мы где-то искрим, то очевидно, что нельзя это так оставлять. Невозможно просто взять и извлечь проблему из системы отношений. Орган же нельзя вырезать и выкинуть, его надо лечить. Поэтому если в семье возникает какая-то регулярная нерешаемая ситуация, это ровно тот повод, когда нужно обратиться к психологу.

До сих пор — хотя мне казалось, что это уже в прошлом — я сталкиваюсь с тем, что люди говорят: ну что я, больной что ли, зачем мне психолог? Надо понимать, что психолог не психиатр. Просто человек, у которого есть некие проблемы, требующие решения, идет к специалисту в этой области. Потому что психолог не про болезни в основном, психолог про проблемы. Его задача помочь человеку, или паре, или семье с детьми осознать себя.

Я дам очень простой пример. Ко мне обратилась семья. Это был второй брак его, а ее — первый. И сын от первого брака жил с отцом и с мачехой. Они пришли одни, без парня, и говорила все время она, говорила очень много, очень эмоционально и примерно следующее: мальчик, к сожалению, врет, подворовывает, и мне ужасно больно, потому что мы столько всего для него делаем, у него и педагог, и английский, и спорт… Она мне минут сорок рассказывала, что главным образом она делает для этого парня. При этом я смотрела на отца, который сидел, кивал головой и не вовлекался в этот ее монолог. И вдруг меня осенило, что происходит в этой семье. Я задала ей вопрос: «Вы потрясающая женщина, вы столько всего делаете! А зачем вы это делаете? Для чего?» Она замерла, а потом сказала: «Я это делаю для мужа». И когда она это сказала, у нее выступили слезы на глазах, а муж выдохнул, потому что стало понятно, в чем дело. Она все это делает для мужа, но не для парня. А он в свои 14 лет не мог сформулировать, облечь это в какие-то слова, но чувствовал. «Попробуйте посмотреть на этого мальчика, увидеть его и сделать что-то для него — он перестанет себя так вести».

У нас была всего одна консультация. Потом они позвонили и сказали, что мы вскрыли нарыв. Она глубокий, искренний человек, и когда наткнулась на какую-то правду о ситуации, смогла ее поменять. Она поняла, что парень был функцией, способом показать своему мужчине, какая она замечательная. А когда она поставила во главу угла этого мальчика, все изменилось. Более того, их отношения с мужем вышли на другой уровень. Когда он увидел, что она любит его и в свете этой любви полюбила его сына, это стало для него огромным опытом любви.

Этот пример показывает, что когда что-то стоит за фасадом, за внешним планом, до этого надо докопаться. И когда мы докапываемся, кризисы преодолеваются, проблемы разрешаются и мы растем.

«Как человек, занимающийся практической психологией, я должна сказать: в кино даже близко не покажут то, что мы видим в жизни», — говорит психолог c более чем 20-летним стажем Наталья Инина. Но, имея знания и готовность личностно расти, можно не доводить жизненные ситуации до драматической развязки. Клуба отцов Московского семейного лектория культурно-просветительского пространства «Фавор» она рассказала о кризисах и вызовах, с которыми встречается среднестатистическая семья, и способах их преодоления. Встречу провел руководитель журнала для настоящих пап «Батя» священник Дмитрий Березин. Публикуем видеозапись встречи и текстовую версию беседы. Проект реализуется в рамках конкурса грантов «Москва – добрый город» Департамента труда и социальной защиты населения города Москвы. «Оказывается, мы разные!» Первый семейных кризис Неслучайно сложилась такая прекрасная рекомендация в прошлых поколениях: выбираешь жену — посмотри на ее мать, выбираешь мужа — посмотри на его отца. А желательно, на отношения родителей своего избранника. Не обязательно, но с большей вероятностью, молодые супруги возьмут стратегию поведения, которую они наблюдали в своей семье, и они будут копировать — она маму, он папу. Сразу хочу сказать, что это не приговор ни в коем случае. Любые сценарии и любые роли можно преодолеть, но тем не менее, если с этим не работать, мы как довольно инертные в психологическом плане люди будем просто на автомате воспроизводить некий стиль. Итак, обо что бьется прекрасная любящая пара? В первом кризисе семьи уходит идеализация партнера, восприятие его сквозь розовые очки. Но кроме всего прочего — и я хочу заострить на этом внимание — и молодая жена, и молодой муж бессознательно несут модели своей родительской семьи в свою новую семью, не подвергая их никаким сомнениям. Если эти модели совпадают, проблем не будет. Если они конфликтуют, проблемы неизбежны, обязательны. Это вызов. Это порождает ощущение, «он меня не понимает», «она меня не понимает». «Оказывается, мы разные люди!» Это такой первый нормативный кризис. В той или иной степени он проявляется с неизбежностью. А теперь давайте вспомним, что бывает, когда уходит идеализация, когда возникает ощущение первого неприятного непонимания, разочарования? Что происходит в отношениях? Какие возникают чувства, какие мысли? Ощущение ошибки возникает. Охлаждение. «Обманули, втюхали не то». Это очень типично — надо найти виноватого. Ощущение, что что-то сама сделала не так, и жаль себя — это две типичные женские реакции. Одна — ощущение, что ты плохая, — классика для зависимых женщин, которые будут страдать, героически терпеть и ждать, что все изменится, и при этом занимать такую инертную, совершенно нетворческую, страдательную позицию. Это не то смирение, которое является обязательным условием развития. Это неспособность к взрослой жизни, пассивная позиция ожидания неизвестно чего. Очень часто такие женщины приходят в себя годам к 45, когда уже дети выросли и ничего не поменялось, и оказываются в тяжелейшем кризисе. И вторая тема — как себя жаль! Ты себя жалеешь, до пяти утра плачешь, как все ужасно, все кончено, пора разводиться. Утром он обнимет, скажет: «ну ладно, ладно, бывает всякое»,— и такая девушка очень рада отмахнуть, убрать этот морок от себя — до следующего раза, и до следующего, и до следующего… В результате возникает накопление аффекта. Когда одно и то же происходит раз за разом, и молодая пара не пытается понять, что происходит, а только накапливает раздражение, накапливает обиду, негативную эмоцию, то рано или поздно ситуация взрывается. Дай Бог, если в этот момент пара идет к психологу. Тогда достаточно просто спросить, как было в родительской семье у одного, у другого, и предложить построить нечто среднее. Я рисую обычно такую картинку: два больших кружка, в одном из которых формируется муж, в другом — жена, потом они отпочковываются отдельными кружочками и идут навстречу друг другу и формируют семью, в которую мы не просто копируем имеющийся опыт, а строим нечто новое. Здесь зона компромисса, договоренностей, общих ценностей. Поэтому так важно иметь эти общие ценности — духовные, нравственные. Если их нет, строить очень трудно. Простая формула диалога Когда ты решаешь на этом уровне проблему, то супруги очень быстро свою энергию любви восстанавливают, отношения оживают, и много радости опять наполняет эту молодую семью. Они начинают творчески, по-партнерски договариваться — как два друга, а не в логике «один умный, другой дурак». В такой логике нельзя договориться. Условно это можно назвать психологией отношений родителя и ребенка, в которой часто мужчина занимает позицию родителя, а девушка — ребенка. Он ей что-то там говорит, как девочке маленькой, и ожидает, что она будет обязательно слушать и отдавать честь. Но она не ребенок, ей не пять лет, и она начинает противостоять этому всему. Если из этой неравной позиции идет попытка выстроить отношения, то ничего хорошего не получается. Равно как и обратная схема, если, например, девочка росла в семье, где ей рано надо было становиться взрослой, где она в 12-14 лет уже несла большую ответственность, была старшей сестрой или была ребенком инфантильных родителей, то в ней развивается материнская позицию и она начинает «усыновлять» своего мужа, перевоспитывая, доращивая его до того, что она считаем правильным. Молодой человек, как правило, хочет равенства и взаимного уважения, и в нем тоже начинает накапливаться негатив. А выяснение отношений может быть только на уровне партнерства: взрослый — взрослый. Наталья Инина «Требую уважения!» Несколько слов о семейной иерархии Когда мы говорим о православном браке, часто используется образ: мужчина голова, а женщина шея. Значит ли это, что партнерство невозможно? Значит ли это — что он сказал, то она сделала? Про что это? Когда мы говорим о духовных уровнях жизни, мы не отменяем душевно-психологические пласты. Могу вам сказать, много консультируя православных людей, которые состоят в браке: проблемы у всех те же, они не меняются. Потому что вы не можете отменить психологию желанием выстроить рамку, которая кажется правильной. Рамка всегда связана с содержанием. Две задачи христианина — очеловечиться и обожиться. Если мы пытаемся обожиться без очеловечивания, получается очень сложная ситуация. Именно об это мы спотыкаемся сейчас. Именно поэтому идет такая важнейшая смычка между христански-ориентированной психологией и Церковью. Мы говорим, что правильно, чтобы была иерархия (и тут есть внутренние духовные законы). Но давайте посмотрим на реальность, которая разворачивается перед нашими глазами. Например, я сама знаю таких даже священников, уж не говорю о просто воцерковленных мужчинах, которые обладают мягким характером. Они очень неконфликтные, очень примиряющие, очень не любят напряженных отношений и как воспитатели они занимают очень мягкую позицию. А в семье растут мальчики, и какую роль берет на себя женщина? Как ей быть? Знаю семьи, где женщина достраивает воспитательный процесс до гармоничной какой-то картины, принимая на себя функцию не мужскую, но более твердую, контролирующую, дисциплинирующую. И тогда папа берет на себя какие-то экзистенциальные, смысловые вопросы. То есть он растит из детей личности, а мама в состоянии удерживать социальный аспект. Когда мы говорим о духовном, есть некое должное, куда мы в идеале должны быть устремлены. Но есть некое наличное. И если мы это наличное отметаем, то говорим: «этого нет, дайте нам какую-то рамку и правила игры, пускай будет так!» Мы имеем дело не с роботами, не с машиной, которую можно подкрутить, и она выдаст желаемое. Но в семье — если идет глубокая любовь, взаимопонимание, идет внутренняя работа по осознанию проблем — все компенсируется. Разговор об иерархии в семье не отменяет уважения и партнерства. Потому что нам придется воспитывать детей, решать проблемы, договариваться. И чувствовать уважение. Уважение нельзя затребовать, его можно дарить. Мы не можем стукнуть по столу и потребовать уважения к себе. Мы можем жить и действовать так, чтобы это вызывало уважение. Это касается как мужчины, так и женщины. Родился ребенок — стало не до папы Первый этап: семья без детей, которая так или иначе притерлась друг к другу, не развелась, хватило ей разума, сил, разговоров с духовником, похода к психологу и чтения хороших книжек, чтобы построить довольно симпатичные, приемлемые друг для друга отношения. В общем, супруги довольны своей ячейкой общества и тем миром, который они выстроили для двоих. И вот бабах — она беременна. Это замечательное событие! Он как-то так ее трепетно оберегает, она погружена в свои внутренние процессы, и это совершенно идеальное время, как правило. Не надо не спать по ночам, никто не вопит, не надо менять подгузники, ничего еще не происходит. И вот они приближаются, ждут с волнением момента, когда малыш появится в мир. И он появляется. И все… Сна нет, надо как-то кормить, приспосабливаться. Понятно, тут могут быть разнообразные нюансы поведения, но что происходит совершенно точно, это формируется диада «мать-дитя». Ребенок при матери, он спит с на ней, ест ее, утешается ею. Это нормальный симбиотический союз. А какая роль отведена отцу? Не до него вообще ни разу. Когда я была молодой мамой, моему сыну было месяца два-три, пришла педиатр, а папа взял сына на руки, и я инстинктивно рванула к нему, потому что «не так держит». Педиатр меня схватила своей жесткой врачебной рукой и утащила на кухню. Она сказала: «Не вздумайте этого больше делать!» — «Ну как же, он же неправильно его взял…» — «Это не ваше дело! Он отец. Как взял так и взял. Не прибьет, не уронит. Не можете выдерживать, не смотрите в эту сторону». Она была такая яркая, красивая женщина, у моего сына была ферментопатия, и он орал непрерывно, но когда ее увидел — замер и, пока она его крутила и вертела, молчал и на нее смотрел. Вот такая была женщина, и я очень хорошо запомнила ее совет. Как-то я работала с молодой мамой, у которой были фактически панически атаки с сильной психосоматической компанентой, и ей необходимо было
Источник: redborisoff.ru